Почему проказа ушла из Европы?

20.06.2013 Инфекции  Нет комментариев

Жуткая хворь покинула Европу в XVI веке, но причиной тому, как полагают исследователи, было вовсе не ослабление возбудителя, просто за несколько столетий среди европейцев остались только те, чьи гены позволяли успешно сопротивляться болезни.

С европейским Средневековьем неизбежно ассоциируются две болезни: чума и проказа. Обе прочно вошли в коллективную память: при слове «чума» нам представляются вымершие города, запертые дома и тележки с трупами. При слове «проказа» перед внутренним взором предстаёт толпа калек, у которых не хватает или носа, или руки, или ещё чего, бредущая по городам и весям, предупреждая о своём приближении звоном колокольчика.

И если говорить о проказе, то с ней связана одна интересная загадка: на исходе XVI века болезнь почти повсеместно исчезла. Долгое время её спешный уход не могли объяснить. Наиболее вероятной гипотезой считалась такая: возбудитель болезни, бактерия Mycobacterium leprae, мутировала в менее вирулентную форму. Чтобы проверить это предположение, понадобились объединённые усилия археологов из Университета Тюбингена (Германия) и биологов из Федеральной политехнической школы Лозанны (Швейцария).

Скелеты, обнаруженные на месте средневекового лепрозория в Винчестере (Великобритания). (Фото University of Winchester.)

Для восстановления генома средневековых штаммов M. leprae нужно было раскопать могилы того времени и добыть кости людей из тех мест, где болезнь особенно свирепствовала (в некоторых районах проказа поражала одного человека из тридцати). Больных лепрой опознавали по специфическим деформациям костей. Древние останки несли на себе ничтожные количества бактериальной ДНК (всего 0,1%), так что понадобились сверхточные и сверхчувствительные методы, чтобы отделить нужную ДНК от ненужной и чтобы из разрозненных кусков «сшить» более-менее внятный геном средневековой бактерии. При этом учёные не использовали в качестве шаблона геном современной M. leprae, дабы потом не ввести самих себя в заблуждение относительно сходств и различий между старой бактерией и новой.

И всё-таки, сообщают авторы работы в журнале Science, существенной разницы в генах между средневековой M. leprae и современной обнаружить не удалось. Исследователи сравнили старый штамм с одиннадцатью современными и пришли к выводу, что возбудитель проказы в течение последнего тысячелетия почти не менялся. Первоначальная теория о том, что бактерия стала неопасной, подтверждения не получила. То есть европейцы сами как-то справились с болезнью.

В современном мире проказа каждый год поражает 200 тысяч людей. (Фото Christophe Loviny.)

Это не кажется таким уж невероятным, всё-таки длившаяся несколько столетий проказа послужила отличным фактором естественного отбора. С больными предпочитали не иметь дела (колокольчик!), они были в социальной изоляции и, следовательно, не могли оставить потомство. В итоге в европейских человеческих популяциях остались только те варианты генома, которые давали их владельцам устойчивость к инфекции. Косвенным образом это подтверждают другие исследования, согласно которым нынешние европейцы больше, чем остальные современные люди, устойчивы к возбудителю проказы.

Любопытно, что тот же штамм, следы ДНК которого были обнаружены в захоронениях на территории Великобритании и Швеции, сейчас процветает на Среднем Востоке. Возможно, его завезли туда крестоносцы, хотя не исключён и обратный вариант, то есть проказа приехала в Европу с Востока. Исходно же первые археологические находки со следами проказы были сделаны на территории современной Индии и имеют возраст 4 000 лет.

Несмотря на то что первоначальная гипотеза не подтвердилась, исследователи получили не менее важный результат в смысле восстановления генома по следовым количествам ДНК. Возможно, в будущем удастся восстановить генеалогию других инфекций, которые, в отличие от проказы, до сих пор неплохо себя чувствуют среди людей — а история таких патогенов, возможно, подскажет более эффективные способы борьбы с ними.

Правда, может оказаться и так, что результаты по проказе окажутся единственной удачей — у возбудителя проказы чрезвычайно прочная стенка, которая могла как раз способствовать тому, что ДНК бактерии сохранилось в веках. Другие патогены не могут похвастаться подобной бронёй, так что от них могло и не остаться никаких «ископаемых генетических останков».

Читайте также